Растущая кооперация Китая и стран ЦА в экономической сфере способствует росту политического влияния КНР в регионе
Регион Центральной Азии в связи со своей географической близостью к Китаю становится зоной активного сотрудничества, преимущественно в экономической сфере. Прошло 11 лет после анонсирования в Астане главой КНР Си Цзинпинем концепции “Один пояс – один путь” и ее реализации. Этот глобальный интеграционный торговый Проект можно считать состоявшимся.
В 2022 году товарооборот Китая с пятью странами Центральной Азии составил 70,2 миллиарда долларов, что примерно в 100 раз больше, чем 30 лет назад, заявил министр торговли Китая Ван Вэньтао. За последние годы цифры и объем товарооборота стран ЦА демонстрируют устойчивый рост.
Инициатива "Один пояс и один путь" эффективно способствовала не только взаимосвязи между странами, расположенными вдоль маршрута, но и региональному экономическому развитию в целом, особенно в Центральной Азии, не имеющей выхода к морю.
В то же время Центральная Азия стала и зоной активной конкуренции между республиками, а также и внешних акторов, детерминирующих характер и динамику внутрирегиональных процессов.
Очевидно, что страны региона нуждаются в инвестициях для развития и извлечения доходов из своих огромных запасов природных ископаемых. Их экономики, за исключением, пожалуй, Казахстана, оказались не в состоянии генерировать достаточные финансовые средства внутри страны для целей развития и остро нуждаются в крупномасштабных инвестиционных проектах для собственных экономик для того, чтобы присоединиться к международным торговым сетям.
И Китай, следуя заявленным в 2013 году целям построения “сообщества единой судьбы” в рамках Экономического пояса Шелкового Пути (ЭКШП) выделяет средства для стран Центральной Азии. Вместе с тем, страны ЦА по разному взаимодействуют с Китаем. Так, активно работают с финансовыми институтами Китая Узбекистан, предложивший сотни бизнес проектов, десятки проектов поступили из Казахстана и Таджикистана. Кыргызстан проявляет медлительность и в определенной степени пассивность.
Практически все взаимоотношения стран участниц грандиозного мегапроекта региональной интеграции, каким является ЭПШП, так или иначе урегулированы правом. Китай, предложив своим соседям свою простую и понятную модель кооперации через комплексную стратегию «Один пояс – один путь», которую поддержали все страны региона, не стал углубляться в бюрократические и дипломатические дебри, связанные с заключением какого либо специального Соглашения о сотрудничестве для стран, находящихся в зоне транспортных и коммуникационных коридоров ЭПШП, а использует уже имеющиеся правовые основы сотрудничества, как на двусторонней основе, так и на многосторонней основе.
Проекты в рамках ЭПШП продвигаются в основном в формате двустороннего сотрудничества КНР. Правовыми основами двустороннего сотрудничества являются действующие договора между КНР и отдельными странами в зоне ЭПШП о дружбе и сотрудничестве, которые создают возможности для кооперации в рамках ЭПШП. Некоторые из них имеют Соглашения о стратегическом партнерстве с КНР. К примеру, на сегодняшний день между КНР и КР подписано более 200 межгосударственных, межправительственных, межведомственных и других двусторонних документов, что свидетельствует о наличии серьезной договорно-правовой базы и стремлении двух стран последовательно развивать взаимовыгодное сотрудничество в различных сферах взаимного интереса.
Поскольку страны – участницы ЕАЭС входят в зону ЭПШП, неизбежно встал вопрос о сопряжении проектов ЭПШП и экономик ЕАЭС. Согласно «Решению совета Евразийской экономической комиссии» от 14 октября 2015 года планируется активизировать сотрудничество между ЕАЭС и Китаем. Принято решение о начале переговоров по подготовке соглашения о торгово-экономическом сотрудничестве между ЕАЭС и КНР. Это соглашение должно будет обеспечить благоприятные условия для развития практической кооперации и привлечения инвестиций на долгосрочную перспективу, создать механизмы упрощения и стимулирования торговли, сблизить практики в сфере стандартов, технических требований и правил таможенного администрирования.
Очевидно, что результатом сопряжения ЕАЭС и ЭПШП должно стать упрощение торговли и улучшение защиты взаимных инвестиций между государствами – членами ЕАЭС и КНР. Речь идёт об облегчении торговых процедур при перемещении товаров через границу, устранении регулятивных барьеров, сотрудничестве в высокотехнологичных секторах, таких как информационные технологии, медицинские и образовательные услуги, электронная торговля и энергоэффективность. Однако, договорно-правовая база по этим направлениям только начала создаваться. Не менее важной представляется задача в рамках сотрудничества ЕАЭС и КНР гармонизации нормативного и тарифного регулирования.
Совершенствование правового обеспечения реализации Проектов ЭПШП, экономического взаимодействия в рамках ЕАЭС, в целом сопряжения ЕАЭС и ЭПШП, должно развиваться в направлении унификации, не должно быть излишне бюрократичным, создающим необоснованные барьеры для предпринимателей либо условия для незаконных манипуляций и развития теневой экономики и коррупции.
Также можно полагать, что соприкосновение и взаимодействие китайской инициативы и проектов ЕАЭС обладают синергетическим эффектом, при этом растущая кооперация Китая и страна ЦА в экономической сфере неизбежно способствуют росту политического влияния КНР в регионе.